Введение порядка в делах
Лошади, и доброй, и дурной, нужны шпоры; женщине, и доброй, и дурной, нужен повелитель и хозяин, а иногда ей требуется и порка». Нравоучительный тон флорентийца, записавшего в XV в. эту поговорку, точно передал чувства, свойственные, без сомнения, бесконечному множеству мужчин по всему христианскому миру и даже самым образованным из них, чьи воззрения мы собираемся рассмотреть. Регулировалось все, даже косметология.
В настоящее вариантов искушения стало значительно больше. Слоты kazino777vulkan.com это один из ярких примеров. Азартные игры стали неотъемлемой частью досуга как мужчины, так и женщины. Тема "порядка" и контроля в подобных играъ стала как никогда актуальна в наше время. В противном случае, человек рискует потерять не только все свои сбережения, но и приобрести кучу сопутствующих проблем.
Женщины, через которых в мир вошли смерть, страдание и труд в поте лица — это существа, полностью подчиненные власти пола. Так учили Библия и Отцы Церкви.
Следовательно, делом мужчин было контролировать и наказывать женщин, особенно их тело и опасную, губительную сексуальность. Мужская философия и наука нисколько не осложняли эту задачу. Пословицы, афоризмы, медицинские трактаты, теологические сочинения, учебники и руководства по этике с античных времен составляли готовый к бою арсенал. Научная, этическая и политическая мысль обретали единство в утверждении, что женщина должна либо сохранять целомудрие, либо полностью посвятить себя деторождению. Все функции женщины в конечном счете сводились исключительно к репродуктивной способности.
Те медики, которые осмеливались анатомировать женское тело, обнаруживали в нем необходимые доказательства. Затем мы увидим, где пролегали границы эмпирического знания, лишь подтверждавшего, что женщину следует воспринимать как создание, подчиненное потребностям своего чрева и созданное для вынашивания и вскармливания детей. Врачи, следуя трудам Галена, и теологи, воспринявшие их выводы, предоставляли женщинам право на удовольствие лишь потому, что того требовала ошибочная теория, согласно которой для зачатия ребенка требовалось присутствие так называемой женской «спермы». Привлекательность для мужчины даровало право на завивку или выпрямление волос.
На излете Средневековья у этой школы теоретиков, наконец, появился достойный противник в лице приверженцев аристотелизма, закаленных для интеллектуальной полемики благодаря своему учителю Фоме Аквинскому. Именно тогда были предприняты попытки ограничить юридическую самостоятельность женщин и их право осуществлять властные функции; попытки, которые, казалось, находили теоретическую основу в сочинениях Аристотеля, где угадывалась подходящая философская схема. Вероятно, аристотелевская философия, самобытно осмысленная на средневековом Западе, породила наиболее последовательную и систематическую концепцию природной слабости женщины и необходимости ее подчинения мужчине. В XII и XIII вв. высшие чины церковной иерархии осознали опосредующую роль образа прощенной грешницы, прообразованного Марией Магдалиной, а казуисты позднего Средневековья будут уделять немало внимания нуждам обыкновенных женщин. Напротив, нео-аристотелевские представления и принципы устанавливали прочную связь между мужскими желаниями и фантазиями и женским телом, таким образом доводя учение Философа до логического конца.
Застрельщиками в формировании новой этики сексуальных отношений были аристотелики, такие, как Эгидий Римский и члены нищенствующих орденов, которые увещевали государей и власть имущих очистить города от роскошных женских нарядов. У Аристотеля нашлись идеи, как нельзя лучше оправдывавшие иерархию полов, «защиту» женщин в стенах дома или монастыря, отлучение женщин от общественной жизни, приоритет- мужчины в решении дел супружеской четы, ограничение духовной жизни женщин в браке и уменьшение ее роли в образовании детей.
Поскольку эмоции женщин изначально определялись физиологией, их можно было описывать с помощью терминов редукционистской психологии. Самих женщин не считали способными контролировать собственные решения или выстраивать отношения с окружающими. Чтобы усмирять и направлять в нужное русло их природную неумеренность, требовался мужчина. Даже разрешение на эпиляцию нужно было получить.
Предполагалось, что жены полностью отдавали себя любви к мужу и детям, а мужья вели себя мудро и воздержанно. Сексуальная этика и супружеская верность подчинялись двойному стандарту. Женщинам предписывали соблюдать верность, поскольку она гарантировала законность потомства и сохранение фамильной чести, а значит, не заслуживала такого же уважения, как верность, хранимая мужчиной добровольно.
Средневековые мыслители рассуждали о женской природе неустанно. Постепенно они сформировали характерное для Запада представление, будто женщина относится к мужчине, как природа — к культуре.